Атака из Атлантиды [сборник] - Лестер Дель Рей

Он втиснулся в верхний замерный шурф Третьего Номера и постарался продвинуться как можно дальше, чтобы закрепить датчик давления в нужном месте. Когда здесь устанавливали измерительные приборы, не хватило времени на то, чтобы полностью оснастить шахту оборудованием. То они готовы ждать неделями, пока он не опробует свой процесс, а то вдруг срочно понадобилось сделать все за ночь!

В конце концов, прибегнув к чистой математике, он определил, куда нужно приспособить прибор, и провел измерения. Естественно, что результаты полностью соответствовали тем, каких он ожидал. Все это мероприятие сулило свои небольшие радости: Палмер еще пожалеет о том, что сомневался в нем. Йоргенсон припас пару слов специально для их следующей встречи.

Когда Йоргенсон начал пробираться обратно, его плечо заклинило в узком проходе. Он снова выругался, не заботясь о том, что вмонтированное в шлем переговорное устройство работало на полную громкость, и его могли услышать. Черт возьми! Зачем Палмеру понадобилось заставлять всех носить эти скафандры? Это только затрудняло работу и показывало, что управляющий не вполне доверяет своим рабочим. Как он сам же и сказал, эти измерения были стандартной процедурой на начальном этапе работы с новым материалом. Но ведь на этот раз Йоргенсона не предупредили заранее и поэтому могли бы допустить определенные послабления.

Он начал спускаться, разогреваемый собственной злостью.

У него был свой личный повод злиться — он жил в мире, где ничто не подходило ему по размеру, путешествия становились пыткой и даже одежду приходилось шить на заказ, отдавая за это большую часть своего дохода, полностью лишаясь тем самым какой-нибудь надежды на будущее. А женщины…

Он хотел было плюнуть, но вовремя вспомнил о лицевом щитке шлема перед глазами. Около двери южной аварийной камеры конвертера в окружении своих людей стоял Бриггс.

Огромное тело конвертера находилось внутри еще одного, большего здания. Оно было выстроено из прочного бетона, а вдоль внешней стены располагалось несколько аварийных камер, в которых можно было укрыться в случае возникновения нештатной ситуации. Они никогда не проектировались как место для собраний, и тем не менее эти глупцы все столпились там, как будто не верили ему.

— Давай, Бриггс! Пусть твои коротышки принимаются за работу! — приказал он. — И чтобы я больше не видел, как они тут торчат таким стадом! Да, черт возьми! У нас же здесь новый процесс. А что, если мне придется менять настройки, или показания датчиков начнут повышаться? Мне нужно, чтобы все были на своих местах и там, где они смогут свободно передвигаться. Ты раньше уже работал со мной. Ты знаешь, чего я добиваюсь.

— Когда-нибудь ты добьешься того, что однажды темной ночью тебе выпустят кишки, — тихо сказал Бриггс ледяным тоном. — Командуй своими проклятыми реакциями, командовать людьми предоставь мне. Палмер приказал мне держать их в безопасном месте до тех пор, пока это будет возможным.

С этим Йоргенсон уже ничего не мог поделать. Если сейчас же вышибить из этого нахала все его тупые мозги, то вся шайка карликов набросится на него, защищая одного из своих. Йоргенсон не впервые столкнулся с подобной ситуацией, хотя раньше дело никогда не заходило так далеко. Если бы Палмер встал на его сторону… Но это вряд ли. Даже с Келларом было чертовски трудно работать. Надо же: так глупо распоряжаться людскими ресурсами!

Он неуклюже двинулся дальше по направлению к массивной неповоротливой двери в стене внутреннего ангара, за которой скрывался Четвертый Номер. В замерной шахте наверху было негде развернуться, и он непозволительно долго провозился с приборами: теперь уже было поздно делать какие-то замеры в самом конвертере. С хорошим помощником было бы гораздо легче, но Йоргенсон так и не нашел человека, на которого можно полностью положиться. Теперь, задыхаясь от жары и злясь на все, он стоял перед медленно отползающими в сторону дверьми, и ждал, пока проход не расширится настолько, что он сможет пройти.

Внутри Четвертого Номера его встретил бригадир Гриссом — этот, по крайней мере, немного лучше Бриггса. Поначалу он было заартачился, но сейчас все его люди были расставлены по своим местам. Было видно, что им немного страшно, но это даже хорошо: чуть-чуть адреналина в крови заставит их двигаться побыстрее.

— Кто устанавливал этот дозатор? Он совсем разболтался, — сказал он Гриссому.

Чтобы все знали, что работают не задаром, перед началом смены он обещал им большую премию, и все равно кто-то плохо закрепил дозатор: тот почти отвалился и тяжело бил в стену конвертера в такт колебаниям давления внутри. При проектировке конвертеров вместо того, чтобы открыть агрегаты для свободного доступа со всех сторон, инженеры настояли на том, что их необходимо укрыть в прочных ангарах. Как они сами утверждали, с целью уменьшить возможное вредное воздействие в случае аварии. Естественно, что после этого стало попросту невозможно делать все одинаково хорошо.

Он с трудом добрался до измерительной шахты и проделал те же операции: замысловато извернувшись, протиснулся далеко в глубь канала, автоматически скользнул взглядом по шкале прибора, а потом снова, теперь уже пристально, посмотрел на него.

Стрелка не стояла на месте!

Она металась из стороны в сторону, совершая неравномерные беспорядочные движения. Это движение вверх и вниз о чем-то напомнило ему. Он стал судорожно рыться в глубинах своей памяти.

Точно! Стрелка колебалась с тем же периодом, что и разболтавшийся дозатор.

Да, давление внутри конвертера было непостоянным, но этого он и ожидал. Это не должно как-то отразиться на показаниях других приборов. И все-таки флуктуации были налицо. Со скоростью автоматического табло на вокзале он мысленно снова перелистал все свои записи и расчеты и не нашел в них ничего, что могло бы объяснить такое поведение приборов. Это можно было отнести только на счет совершенно другой, посторонней реакции.

Он быстро прикинул уравнение реакции, которая могла бы вызвать такой эффект. В сложившихся обстоятельствах приходилось думать очень быстро. Он не любил этого: потом часами будет раскалываться голова, а решениям, принятым в спешке, он так и не привык доверять. Однако на этот раз что-то в глубине его сознания громко кричало, что эти на скорую руку составленные уравнения абсолютно справедливы.

Дженкинс! Этот самонадеянный мальчишка говорил ему именно об этом уравнении! Он осмелился указать Йоргенсону на возможность, которую тот просто упустил из виду. Теперь сама судьба заодно с этими пигмеями. Теперь все говорит о том, что они были правы, а человек, который разработал этот процесс — Йоргенсон, — ошибался!